Один единственный, в таком огромном мире,

Ему бы песнь сыграть, на золоченой лире,

А он ни петь ни танцевать.

Ему бы оды сочинять, известнейшим поэтам,

Да, можно в принципе, молиться на него с рассветом,

Но он не может, этого понять.

Не может он, ни видеть и не слышать похвалы,

Не потому что, уши глаза его малы,

Он просто этого не может.

Не может двигаться, уже десятки лет прикован,

Одним лишь выстрелом его, навек режим расколон,

«Аврора», больше сотни лет.

                        1.09.2009